Это было одно из самых спорных и осуждаемых решений в современной истории кино. Теперь фильм “Казино “Ройал” вышел на экраны, и зрители наконец смогут составить собственное мнение о новом агенте 007, но как только осела пыль, британский киножурнал “Эмпайр” поговорил с Дэниелом Крейгом один на один и совершенно откровенно. Конечно, о прошлом, настоящем и будущем Джеймса Бонда...
– Был ли маленький мальчик, росший на этих фильмах, потрясен мыслью воплотить в жизнь этого персонажа, икону кино?
– Я даже не могу связать это, это слишком странно. Конечно, в детстве я играл, изображая Джеймса Бонда, но я всех тогда изображал... Так что да... это безумие, не так ли?
– Так что никакие воспоминания не блеснули, когда вы позировали перед зеркалом в бабочке?
– Нет, вообще-то, но я никогда не позировал перед зеркалом с оружием. Я придержал это для фильма (смеется).
– Вы перенесли столько негатива и шума еще до того, как вообще были начаты съемки. Был ли момент, когда вы подумали: “Да, я начинаю преодолевать это. Люди могут думать, что хотят, потому что я уже в игре”?
– Не знаю, был ли такой особенный момент. Думаю, на этот шум и негатив я не мог ответить. Я не готовил заявление, не выходил на публичные дискуссии. Обычно я снимаюсь в фильме, потом жду его монтажа и выхода на экраны, люди приходят и выносят суждение... Но меня это очень задело. Было, наверное, часа 24 сплошной темноты, когда я думал: “Знаешь что? Давай-ка плюнем на все! Возьмемся за дело и сделаем лучший из фильмов”. Вот что я намечал сделать, это же собирались сделать все на съемочной площадке. Когда начались эти протесты, я выбросил их из головы и использовал, лишь чтобы пришпорить себя. То же я говорю и теперь: идите и посмотрите фильм.
– Некоторых актеров роль Бонда загнала в угол. Вы считаете, что избежите этого в своей карьере благодаря разнообразию ранее сыгранных ролей?
– Ну я надеюсь на это. Но я согласился на роль, думая: “Нет смысла размышлять, что может случиться, – это лишь негативно скажется на фильме”. Я хотел сконцентрироваться на том, чтобы все сделать абсолютно правильно. Это ведь неплохая позиция – быть Джеймсом Бондом. Со мной могло случиться и что-нибудь похуже.
– Вы действительно ухватили суть флеминговского Джеймса Бонда, это отличает ваш фильм от тех, что мы видели многие годы. Это вас не беспокоит?
– Думаю, все, что было сделано в других фильмах, очень важно – ваше представление о нем, кто он такой. Каждый, кто приходит на бондовский фильм, видел ранее хотя бы пару других бондовских фильмов. Если бы я проигнорировал это, я бы сильно рисковал, потому что предыдущие фильмы дали нам определение Бонда. Не буду заявлять, что хотел сделать фильм по Яну Флемингу, но я хотел познакомить зрителя с человеком, который может совершать ошибки, истекать кровью, испытывать чувства, кто может упасть – и влюбиться, потому что вы не поверите в любовную историю, если вы не видите, что человек неопытен. Я пытался сделать это с самого начала, и с самого начала меня никто не останавливал.
– Вы надеетесь на развитие персонажа?
– Да, хотя в последний день съемок последнее, чего я хотел, – это снять еще один такой фильм. Я был измотан. Теперь идея меня возбуждает, мне кажется, у нас есть пространство для развития героя.
– На сколько фильмов вы подписали контракт на этот момент?
– Их три, но сейчас я жду одного, следующего. Пока я не уверен в остальном.
– Этот и еще два?
– Нет, этот и еще три. На самом деле я не знаю (смеется)! Надо свериться, но парочка фильмов точно еще есть.
– Мы уверены, вам дадут знать.
– Уверен, на каком-то этапе дадут (смеется).
– Люди сетовали, что вы первый Бонд-блондин. Вы не думали: "Ну, если это самая серьезная критика, я просто покрашу волосы”?
– Никогда не думал о таком. Для меня волосы никогда не были серьезной темой. Если бы я думал о них, вряд ли мне удалось бы нормально работать.
– Это правда, что после вечеринки вы были слегка не в форме в первый день съемки трюков?
– Нет-нет-нет. Вы ошибаетесь, простите. Я не пью, когда работаю. Я был не в форме, да, но так случается после ночи, проведенной с друзьями.
– Но вы всерьез делали экшн, ведь так?
– Я думал, что просто обязан. Я получил эту работу в прошлом октябре и сказал себе: “О’кей, станем сильнее, войдем в форму”. И, слава Богу, я это сделал, потому что иначе бы не выдержал. Я хотел, чтобы, когда он снимает рубашку, он выглядел способным делать все то, что он делает. Конечно, я не делал абсолютно все трюки, это невозможно, страховые компании мне не дадут. Но определенную стадию каждого трюка я делал сам. Таковы мои амбиции.
– Вы придерживаетесь такого же режима в фитнесе и сейчас?
– Не совсем. Пока я живу своей жизнью.
– Мы слышали, что три года назад, когда к вам впервые подошли с этим предложением, вы не слишком хотели ввязываться.
– Это потому, что не было сценария. Мне сказали, и теперь я понимаю, что сказали правду: “Мы хотим сделать “Казино “Ройал”, хотим вернуть все назад, сделать Бонда более эмоциональным, показать, какой он”. Но пока я не прочел сценария, я не согласился.
У нас было две встречи, и я почувствовал себя польщенным. Это невероятно – говорить о том, чтобы играть Джеймса Бонда. Я сказал им: “Слушайте, это фантастическое предложение, но я не знаю, что ответить”. Они хотели получить сценарий, и я в каком-то смысле отошел – не сказал “нет”, просто пообещал прочитать сценарий, когда он появится. И они пообещали, что мы скоро увидимся.
– И они сдержали слово.
– Да, позже мне сказали: “Просто прочитай сценарий”. Когда я получил его, я не хотел сниматься. Подумал, что это такое легкое решение сказать: “Вы это уже делали, это фильм о Бонде, уверен, что получится фантастически, – но не со мной”. Но... сценарий был великолепен. Такая чудесная история и слишком большой вызов для меня, чтобы я мог отказаться.
– Но в перерыве между этими событиями, с таким состязанием среди актеров, вы могли и не получить роль всей жизни...
– Ну что тут можно сделать. Я жил своей жизнью, снимался в “Мюнхене” и других фильмах. Соглашаясь на роль, не думаешь, кто еще на нее претендовал и получил бы ты ее в другом случае.
– Готовились ли вы вступить в игру на том самом месте, где из нее ушел Пирс?
– Нет, это не по мне. Я не хотел ничего подобного. Для меня снимать этот фильм – значит начать все сначала, закрутить все по-новому. Я люблю эти картины, все фильмы с Пирсом и другие бондовские, но это нечто... я бы не смог сниматься, если бы мы не пошли в ином направлении.
– Согласиться играть такого персонажа может значить согласиться на ограничение ваших актерских возможностей, но также и на возможность создать другие проекты.
– Это было бы чудесно.
– Вы об этом успели подумать?
– Ну это было бы приятной оборотной стороной – делать проекты, которые тебе нравятся, проекты, о которых я уже думал. Может, это и подтолкнет все дело.
– Трюки в фильме сделаны исключительно хорошо. Было ли что-то, что было некомфортно для вас?
– Нет, не с теми людьми, с которыми я работал. Мы делали это с лучшими трюкачами в мире, и они просто не дали бы мне делать трюк, если бы не были уверены в моей безопасности.
– Так что, у вас не было фобий? Страха высоты, например.
– Выбора не было! Мы снимали на Багамах, на высоте 75 метров над землей или сколько там было... Я могу и добавить дополнительных 15 метров – нельзя позволять правде испортить хорошую историю! Вот мы стояли на балках, и все говорили нам: “Не смотрите вниз”. Мы смотрели поверх залива, где плавали акулы, мы смотрели вниз, и это было потрясающе... просто невероятно красиво.
– Приятно осознавать, что вы завершили возможно сложнейшую из ваших бондовских сцен?
– Какую из них (смеется)? Забавно, что сцена пытки была одной из самых простых. Всего день съемок, и Мадс такой великолепный актер, мы просто получили много удовольствия и повеселились. Я был защищен снизу – на мое счастье – стекловолокном, но оно в какой-то момент треснуло. Хорошо, что все обошлось.
– Не станет ли Бонд из-за этой пытки импотентом в 22-м фильме... Вы еще не читали сценарий?
– Нет, мы же еще не начали работу.
– Вы делали поправки в сценарии?
– Да, так я обычно работаю. Сценарий был хорош, если бы он был плох, у нас не было бы возможности импровизировать. Мы импровизировали с репликами и меняли кое-что, но держались сценария. Меняли обычно кое-что в экшн-сценах.
– Был ли момент, которым вы особенно гордитесь?
– Я люблю сцену в душе, но это большей частью принадлежит Еве. Мне только нужно было войти и обнять ее, а она делала это так красиво...
– Сначала она должна была оказаться в душе в белье.
– Думаю, красиво получилось то, что она в результате сделала. Веспер в шоке, ей холодно, она трясется и включает теплую воду.
– И было явно больше общения между М и Бондом.
– Да, это прекрасная возможность поработать с Джуди Денч, одной из – если не лучшей – актрисой в бизнесе, и мы развили ее характер в нескольких сценах. В начале фильма она – единственный человек, о котором беспокоится Бонд. И она явно волнуется из-за него, а в конце фильма, думаю, она жалеет, что затянула его на эту дорогу.
– Насколько другим будет следующий Бонд? Насколько радикальны вы сможете быть?
– Думаю, нам предстоит пойти дальше, и это будет интересно. Его сердце разбито, он зол и хочет найти ответственных за это людей. Думаю, это хорошее начало для следующего фильма. Но причина, по которой бондиана живет так долго, в том, что ее создатели всегда наблюдают, что происходит в мире. И мы должны так поступать, потому что это повлияет на фильм, который мы снимем.
“Я не ожидал такой реакции. Если я заходил в Интернет и читал то, что там обо мне говорят – что я, к несчастью, делал, – меня это доводило до безумия. Они ненавидят меня. Они думают, что я не подхожу на эту роль. Все очень просто. Они так страстно к этому относятся. Это хорошо. Но я бы хотел, чтобы они не были так предубеждены”.
Дэниел Крейг о яростной реакции некоторых фанатов бондианы, протестовавших против него и собиравшихся бойкотировать фильмы студии, если она не уволит актера.
“Казино “Ройал” может стать самым кассовым бондовским фильмом всех времен в международном прокате. Он вышел на экраны 50 стран и повсюду занял первое место в чартах (кроме США, где его вытеснил мультфильм). В этот уик-энд международные сборы превысят 220 миллионов долларов. Эксперты считают, что первый фильм Дэниела Крейга в роли агента 007 легко побьет достижение картины “Умри, но не сейчас” с Пирсом Броснаном (432 миллиона долларов).
“Без сомнения, Дэниел – сильнейший из Бондов. Он дрался по-настоящему и получал по-настоящему. Я видел его шрамы и порезы после каждой из битв. А он лишь говорил: “Немного саднит, давайте еще дубль”.
Гэри Пауэлл, член съемочной группы нескольких фильмов бондианы.
“Дэниел – единственный из Бондов, который в реальной жизни мог бы пройти отбор в САС (британские подразделения особого назначения). Он силен, он выглядит, как убийца, и он умен”.
Джосс Скоттоу, бывший солдат, учивший Крейга пользоваться оружием.
Источник
