ДЭНИЕЛ КРЕЙГ
НОВОГО ДЖЕЙМСА БОНДА В НЕМ РАССМОТРЕЛИ НЕ СРАЗУ. НО СЕГОДНЯ ДЭНИЕЛ КРЕЙГ УЖЕ НЕ УДИВИТСЯ, КОГДА ИЗ ЕГО ТЕЛЕФОНА СНОВА ПРОЗВУЧИТ: «ГОВОРИТ КОРОЛЕВА»
Тот факт, что именно его продюсеры в 2005 году утвердили на роль Джеймса Бонда, расколол лагерь по¬клонников бондианы пополам. Слишком уж не соответствовал Дэниел Крейг каноническому образу агента Ее Величества. «Виной» тому — его светлые волосы, голубые глаза, недостаточно высокий рост и излишняя мускулистость. Но четверо из пяти предыдущих исполнителей роли Бонда — Шон Коннери, Роджер Мур. Тимоти Далтон и Пирс Броснан — после выхода первого фильма с участием Крейга одобрили выбор продюсеров. Дэниел признается, что мнение предшественников для него очень важно, в особенности Шона Коннери, к которому он обратился за благословением перед началом съемок в бондиане. «Именно Шон создал этот культовый образ агента, в котором ужива¬ются бесстрашный джентльмен и плохой парень, сочетаются элегантность и животное начало, острый ум и ярко выраженная сексуальность, — утверждает Крейг. — Слова одобрения, сказанные Шоном, для меня особенно ценны».
Крейг в роли Бонда убедителен и правдоподобен, его агент 007 получился самым жестким, надежным и брутальным. «Дэниел — единственный из Бондов, который в реальной жизни мог бы прой¬ти отбор в SAS — элитное британское подразделение особого назначения, — утверждает бывший военный Джосс Скоттоу, учивший актера во время съемок пользоваться оружием. — Он силен, он выглядит как убийца, и он умен». Бонд в версии Крейга спокоен и невозмутим, как и сам актер. Коллеги по съемочной площадке утверждают, что в трюковых сценах Дэниел дрался по-настоящему, и, соответственно, доставалось ему всерьез. Но, несмотря на ссадины и порезы, Крейг лишь говорил: «Немного саднит, давайте еще дубль». Он тренировался в спортзале каждый день, чтобы держать себя в форме, прочел все книги Флеминга по нескольку раз, пересмотрел каж¬дую из частей бондианы. «Я хотел не упустить ни одной детали, — рассказывает актер. — Я чувствовал большую ответ¬ственность». В результате он смог не только добиться уважения среди поклонников бонди¬аны, но и заручился высочайшим расположением британского королевского двора. Ко¬ролева Елизавета II лично по-звонила Крейгу и пригласила сняться с нею в рекламном ролике к открытию Олимпиады в Лондоне — в нем агент 007 сопровождает венценосную осо-бу на олимпийский стадион. И сегодня, когда Дэниел Крейг вернулся на экраны со своим третьим по счету фильмом про Бонда — «007: Координаты «Скайфолл», все реже возникают сомнения, что современный агент 007 может выглядеть как-нибудь иначе.
— Дэниел, в этом году агенту 007 исполнилось 50 лет. Продюсеры пообещали по этому поводу собрать на лондонской премьере нового фильма про Джеймса Бонда всех исполнителей этой роли. Од¬нако ни Пирс Броснан, ни Тимоти Дал тон, ни Роджер Мур, ни Джордж Лэзенби, ни Шон Коннери на торжество не приехали. Как вы думаете, почему?
— Мне кажется, случись такая встреча, все мы чувствовали бы себя несколько неуютно и неловко. Не думаю, что эта встреча вообще возможна. Все-таки все мы — те, кто сыграл Бонда, — очень разные люди. И я не думаю, что каждый из нас испытывает желание провести в компании друг друга время большее, чем то, которого хватает на дежурное приветствие.
— А вам лично доводилось встречаться с кем-либо из других исполнителей роли Бонда, кроме Шона Коннери? — Я знаком с Роджером Муром и Пирсом Броснаном. С осталными — нет, не встречался.
— Дэниел, скажите, когда впервые вы узнали о существовании такого персонажа, как Джеймс Бонд? — Ох, я даже и не вспомню сейчас. У меня такое ощущение, что я всегда знал это имя. Хотя я помню, как впервые посмотрел кино про спецагента 007 — мне было пять лет, в кинотеатр меня взял с со¬бой отец (речь идет о ленте «Живи и дай умереть» с Роджером Муром в главной роли, восьмом фильме бондианы. — Ред.).
— Очевидно, тогда вам и в голову не приходило, что однажды судьба даст вам шанс примерить этот образ на экране. Как начина¬лась ваша карьера актера? — Как же давно это было... После окончания колледжа драмы я прямиком отправился на кастинг фильма «Сила лично-сти», и мне уда¬лось получить роль. Потом пришлось работать в телесериалах для британского ТВ, играть в театре. Я работал так много, сколько мог. Собственно, это происходит с любым начинающим актером. Было непросто: приходилось прикладывать массу усилий для того, чтобы выплачивать арендную плату за жилье, чтобы оставались какие-то деньги на жизнь — не больше. Но, как видите, у меня кое-что получилось, так что эта схема работает.
— Когда вышла в свет первая книга Йена Флеминга о Бонде, публика поначалу отнеслась к ней прохладно. Видимо, оказалась не готова к такому роману. И когда вас утвердили в роли агента 007, многие также оказались не готовы увидеть в этом образе именно вас... — Да, все именно так и было. (Смеется.) Надеюсь, вы не пытаетесь провести параллель между мной и первым испол-нителем роли Бонда Шоном Коннери? Вы же не сравниваете нас, так? Ведь в свое время никто не хотел, чтобы Джеймса Бонда сыграл именно Шон. И сам Йен Флеминг был против.
— Йен Флеминг тогда пояснил свое нежелание задействовать Коннери тем, что тот выглядит как какой-нибудь водитель грузовика.
— Оставим это сравнение Флемингу. Но история показала, что Шон научился быть Джеймсом Бондом. Шон смог доказать, что он действительно хороший актер. И подтвердил это снова, когда закончил играть Бонда: в своих новых работах он не ассоциировался у зрителя исключительно с агентом 007. Не перестаю удивляться тому, что люди часто отождествляют меня с Джеймсом Бондом. Но это со¬всем не так, я — это я, роли меня не меняют. Я отдельная са-мостоятельная личность. Мне приходится вживаться в этот образ на съемках, очевидно же, что в обычной жизни я не веду себя как Бонд.
— И нет ничего в этом персонаже, что вам хотелось бы позаимствовать у него? — Я не стремлюсь быть Бондом, меня вполне устраивает мой образ жизни. На самом деле! Да, мне нравятся хорошие машины — как и многим другим, не только Бонду.
— Герой, придуманный Флемингом, более склонен к рефлексии, чем Бонд в кино. Как вы к этому относитесь? — Мне импонирует в литературном Джеймсе Бонде то, что он не самоуверен и допускает возможность сомнения. Это не неуверенность в собственных силах, а постоянный анализ своих поступков: что и как он делает и лучшее ли это решение из тех, что можно принять. И, разумеется, верность Бонда идеалам и присяге. Мне кажет-ся, что все эти качества он напрямую перенял у автора. Вспомните, Флеминг начал писать о Бонде в 1950-е. он сам недавно вернулся со Второй мировой войны. Атмосфера была довольно непростой. Флеминг сомневался и в собственных поступках, и задавался вопросом: правильно ли все то. что происходит в окружающем
его мире. Бонд — не просто хороший парень, он персона сложная. И это, по-моему, делает моего героя особенно ин-тересным.
— Пирс Броснан показал этого персонажа неким анахронизмом, подобным доисторическому динозавру... — Я полагаю, тут все дело в том, что Пирс стал Бондом в тот момент, когда закончилась холодная война. Но, как мы теперь убедились, победителей в той войне не было, потому что выяснилось: враг находится... (поднимает глаза вверх) совершенно в другом месте. Но мир изменился не
только в плане политики, но и в вопросах технологий. И это появилось в нашем новом фильме: за человеком можно наблюдать со спутника и с беспилотных самолетов, а все, что он произносит, становится известно спецслужбам. И пусть пока это звучит немного фантастически, но я полагаю, что подобное вполне может существовать уже сейчас. Благодаря новым технологиям потребность в агентах, работающих на переднем крае, исчезает. Бонд в значительной степени — часть того ухо¬дящего мира. Сталкиваясь с иной реальностью, он остается человеком действия: он идет и раскрывает тайны, находит доказательства, встречается с врагами лицом к лицу — делает все, что считает нужным. И мне подобного рода столкновения кажутся очень интересными.
— Тем не менее у Бонда всегда под рукой высокотехнологические шпионские приспособления. — Да, персонаж Q, которого сыграл Бен Уишоу, этакий чудаковатый компьютерный гений-волшебник, снабжает Бонда всеми технологическими новинками. Но мне не показалось, что они на самом деле как-то интересуют Бонда, скорее всего, он находит их утомительными. Все эти шпионские гаджеты не заставля¬ют его чувствовать себя более крутым и сексуальным. Если он использует компьютер, то только потому, что это ему не-обходимо. Не более, безо всяких там: «О, это же новый 1Рас1!» Бонд и не стремится узнать больше о всевозможных технических новинках, как и почему они работают. Для него важнее получать от¬веты на интересующие его во¬просы, задавая их человеку прямо в лицо, глядя в его глаза. И мне это нравится. На этом контрасте О, и Бонд, как мне кажется, вполне удачно сосуществуют. И эта пара выглядит очень перспективной. Сбудется ли моя догадка — увидим со временем, по контракту я буду участвовать в съемках еще двух фильмов о Джеймсе Бонде.
— Можете ли вы представить себе жизнь агента 007 в отставке? Женившегося на одной из своих девушек, живущего с семьей в каком-нибудь приятном месте. — Нет, подобное невозможно. Никогда. Ведь все, в кого он влюбляется, умирают.
—А в вашей семье кто самый главный фанат Бонда? — Они все его ненавидят!
— Что, абсолютно каждый? — Нет, конечно. [Смеется.) Все мои близкие — большие поклонники бондианы и гордятся тем, что я делаю. Но в большей степени они рады, что я могу заниматься тем, что мне нравится, помимо Бонда. Например, я очень люблю театр. Два года назад мы с Хью Джекманов сыграли на Бродвее в постановке «Затяжной дождь». И мне хотелось бы вернуться к этому опыту, ведь сцена дей¬ствует очень возбуждающе, особенно бродвейская.
