Текст Иза Голдберг
Для The Times Herald-Record
Опубликовано 8 октября 2009

Представьте себе кулачный бой вместо бокса без перчаток. Это классический прием, который можно применить для того, чтобы описать жанр «Затяжного дождя»: рассказ о чисто человеческих поступках здесь перемешивается с трагедией и поединком между тяжеловесами Хью Джекманом и Дэниелом Крейгом.

Джекман (Денни) выигрывает первый раунд бесконечными разговорами о своей семье и Джоуи, его лучшем друге с «детсада».

Но забудем на время об истории. Поговорим о двух наиболее харизматичных кинозвездах наших дней. Мой любимец Дэниел Крейг, сыгравший самого последнего Джеймса Бонда, в этом спектакле выглядит слишком ухоженным в коричневом костюме и начищенных до зеркального блеска ботинках. Но есть Джекман, чья энергетика на самом деле очень больно бьет. В «Затяжном дожде» даже без знаменитых бакенбард его персонажа в фильмах «Люди Икс» от него исходит гораздо больше тестостерона. Он выглядит раскованным, сосредоточенным, и очень органично смотрится на сцене, в то время как Крейг кажется непередаваемо осторожным. Его Джоуи из них двоих является слабаком, которого Денни защищал от драчунов в школе и которого теперь каждый вечер приглашает на семейные ужины, спасая его тем самым от очередного запоя.

Но слабость Джоуи как персонажа можно легко принять за плохую игру актера, как когда Крейг, переходит в наступление, вскидывает голову и выставляет свой палец словно пистолет. Правда в том, что участие в этом спектакле - дебют Крейга на Бродвее, но эти избитые выражения воздвигают стену, из-за которой не виден сам персонаж.

В конце концов, по мере развития сюжета с двумя приятелями происходят метаморфозы, которые находят свое отражение в игре актеров. В результате уровень Крейга повышается до уровня профессионального боксера.
В каком-то смысле «Затяжной дождь», поставленный режиссером Джоном Кроули, рассказывает о том, как один человек превращается во второго. Как в «Служанках» Жана Жене или «Фаусте» Гёте это приводит к в некотором роде обмену душами, причиной которого становится желание одного человека обладать всем тем достоянием, которое он видит в жизни другого. В этом заключается главная интрига драмы Кейта Хаффа, которая во всех остальных отношениях очень напоминает «Закон и порядок» в части предсказуемой дозы малозначительных преступлений, расизма, секса и убийств. Только в спектакле пули, которыми стреляли через окно дома представителя среднего класса, подчеркнули трагические перемены в героях.

А Хафф привнес определенную поэтику в сценарий и подчеркнул натурализм диалога, который захватывает этих двух крутых нравом копов из южной стороны Чикаго. Действо ведется от первого лица. Актеры обращаются прямо к аудитории. Это тем более примечательно, что Крейг, англичанин, и Джекман, австралиец, очень правдоподобно воспроизводят местный диалект. На самом деле действия актеров настолько выверены, что кому-то пришлась бы по душе постановка и без этих киноидолов, проще говоря, оригинальная чикагская постановка. Она могла бы вызвать больший интерес и напряжение.

В то время как большая часть 90 минут проходит практически без декораций, непременным атрибутом на сцене являются два кресла, в которых периодически сидят актеры, а некоторый драматизм постановки подчеркнут сценическими элементами, наиболее запоминающимся из которых является ряд темных и устрашающе выглядящих многоквартирных домов. Призрачный вид вздымающихся фасадов (оформленных Скоттом Паском) пробуждает в памяти зловещее напоминание о «Людях Икс». Но это не мир мутантов. Это реальность, разновидность которой чаще всего можно наблюдать в различных реалити-шоу.

То, что происходит в «Дожде», возможно только в мире смертных, чьи воплотившиеся фантазии еще больше лишают нас душевного покоя.

Перевод Eollan
Источник