Елизавета Чаленко

На этот раз КиноПоиск встретился с Барбарой Брокколи (главным продюсером бондианы и дочерью основателя проекта Альберта Брокколи) и Дэниэлом Крэйгом в лондонском отеле. Барбара производит впечатление женщины, которая способна быть лидером везде и во всем. Даже Дэниэл сказал: «Если когда-нибудь мир будет на грани самоуничтожения, Барбара его спасет». Рядом с ней понимаешь, что она знает лучший выход из любой ситуации, и, возможно, если Бонд был бы женщиной, роль досталась бы именно ей. А Дэниэл, хоть и выглядит строго, все время смеется и старается развеселить Барбару. На все интервью они ходят вместе и распределяют вопросы: она говорит про финансы и организацию, он — про Хавьера Бардема и Сэма Мендеса.

Началось интервью очень непосредственно. Все смеялись, так как Барбара осыпала Дэниэла комплиментами, а пресса, не стесняясь, говорила о том, что он уже давно стал ее любимчиком. В этот раз за круглым столом сидели журналисты, которые целиком и полностью были на стороне Шона Коннери, называя его даже Джеймсом Коннери. Один из них принес с собой красивый, но очень огромный и доисторический диктофон и положил рядом с ним айфон. Барбара сразу восхитилась, а журналист сказал ей: «Вот видите, это как старый и новый Бонд. Один — элегантный, красивый, выделяющийся из всей истории диктофонов, а второй — современный, но таких много. Вот то же самое происходит с Шоном и Дэниэлом». Чтобы прервать неуютное напряжение, Дэниэл Крэйг начал смеяться и увлеченно говорить о том, как он рад, что теперь свободен. И вот посыпались вопросы.

— Дэниэл, может, эта критика вам, наоборот, помогла сделать фильм лучше? Наверное, подумали: «Они пытаются меня сломать. Я им покажу»?

Дэниэл: Нет, с самого начала я понял, что в этой ситуации я пока бессилен. Что я им скажу? Я же не могу выйти и публично заявить: «Вы не правы». Все, что я мог, — это продолжать делать то, что делаю.
— Как отличается опыт игры в третьей части от предыдущих?

Дэниэл: Сейчас мне совершенно не дают выходных. (Вместе с Барбарой смеются.) Вообще-то вспоминаю, как при работе над первыми фильмами все время мог вырваться на выходные, а сейчас такого нет. А так опыт, конечно, набирается, его не сравнить ни с чем. В третьей части для меня было важно то, что Сэм поднялся на борт, сценарий был в отличной форме. А еще я был во главе актерского состава категории А. Знаете, все самые лучшие актеры, такие как, например, Рэйф и Хавьер, сразу соглашались играть в нашем фильме, что для меня, конечно, было радостью. Мы собрали команду, и оставалось делать то, что нам лучше всего удается. И эта команда — причина, по которой я хожу на работу каждый день. Мне было весело сниматься, и теперь могу только надеяться на то, что кино получилось исключительным. Но я очень суеверный. Знаю, как все это работает, поэтому не хочу опережать события. Мы все очень старались, и то, что я видел, мне понравилось! А дальше посмотрим. Еще, безусловно, отличался «Скайфолл» тем, что на съемках я висел на расстоянии 300 футов от земли на движущимся объекте, так что экстрима с каждым фильмом все прибавляется.

— Получается, вы встретили всех новых членов команды на вечеринках? И Хавьера Бардема, и Сэма Мендеса, и Рэйфа Файнса?

Дэниэл: (С наигранным возмущением): Я не так уж много хожу по вечеринкам! Но благодаря им появляюсь во многих фильмах. (Смеется.) С Сэмом мы случайно встретились в Нью-Йорке, выпили вместе, и после пары коктейлей я спросил у него (говорит пьяным голосом): «Ну что, хочешь снять „Бонда“?» Сэм согласился, а я, будучи еще в очень нетрезвом состоянии, подумал: «Боже мой, может, это не моя работа — нанимать режиссера?» Пришлось тут же звонить Барбаре.

— Ходили слухи, что и к Хью Джекману вы обращались.

Дэниэл: Хью из Австралии, у него и так много дел. Мне довелось с ним играть несколько лет назад.

Барбара: Мы любим работать с Хью Джекманом.

— А почему решили пригласить Хавьера на роль злодея?

Дэниэл: Он один из лучших актеров. Но дело не только в этом. Хавьер полон веселья, загадки и мистики. Все, что нужно злодею, у него есть. Для него было громадной ответственностью сделать из своего героя собирательный образ всех предыдущих злодеев, ведь франшизе 50 лет все-таки.

— Что оставляет Бонда в центре внимания вот уже полвека?

Дэниэл: Не что, а кто! Барбара и Майкл. Началось все с Альберта Брокколи, который нашел книгу, нанял Шона Коннери, знал много людей в Англии, а также все о самой стране. Каби (это было его прозвище) знал формулу успеха, которую передал детям. Перед смертью он сказал: «Только не дайте другим все испортить». Поэтому традиция продолжается. „Бонда“ не продали Штатам, действие происходит в разных странах, а не только в студии.
— На самый первый фильм тоже обрушилась критика. Говорили, что получился «Бонд» слишком британским, поэтому никогда он не получит международное признание. Многие считают это правдой.

Дэниэл: Разве похоже на то, что это правда? (Все смеются.)

— Но ведь идея того, что это именно британское кино, очень важна, не так ли?

Барбара: Люди любят Англию, им нравится то, что «Бонд» не из Голливуда. Посмотрите на Лондон, сколько здесь людей живут из самых разных стран, и все они гордятся тем, что «Бонд» — это их наследие. А мы рады быть вместе с ними и праздновать.

— А как вы празднуете?

Барбара: Мы откроем выставку в Барбикане, которая будет называться «Стиль Бонда». Также планируется документальное кино, которое будет оглядываться на всю историю бондианы. У нас много чего происходит: публикации, выход книг и много волнения по поводу празднования. Франшиза получается экстраординарной, а все это на самом деле благодаря фанатам. Ведь это они движут ей и смотрят ее уже столько лет. Им нравится ходить на наше кино, поэтому мы будем продолжать его делать. Конечно, иногда фильмы получаются лучше, иногда хуже, но мы надеемся на поклонников бондианы.

Источник